Физические факторы исторического процесса

А. Л. Чижевский

Калуга, 1-я Гостиполитография, 1924г.

(заключительная глава)

V. Перспективы и заключение.

Обосновываемая нами теория зависимости поведения масс от космического влияния представляет из себя вывод из главных положений современной биофизики и может служить некоторым подтверждением их. Замечательные успехи этой науки в области изучения высшей нервной деятельности путем физико- математического анализа заставляют предполагать, что человек, всем своим существом, должен находиться под воздействием мощных космических и геофизических факторов.

Еще со времени древних халдейских мыслителей закономерность была возведена в основу мирового процесса, и современная наука с каждым своим движением вперед лишь подтверждает это философское воззрение древности . В самом деле, будь хаос осуществлен в мире, очевидно, не было бы не только нас, мыслящих существ, появившихся в итоге миллионолетнего проявления закономерности, но и менее сложных, но столь-же удивительно координированных органических и неорганических образований. Мы наблюдаем закономерность и в движении небесных тел, составляющих видимый звездный мир, и в движении электронов, составляющих атомы материи. Ей же подчинены функции живых организмов, имеющих свои периоды и фазы. Действительно, окружающая природа в человеческом уме издревле являлась источником того убеждения, что правильная периодичность или повторяемость явлений в пространстве или во времени-есть основное свойство мира, которым владеют одни и те-же законы, распространяющиеся равно на все части природы, независимо от того, как делит, как расчленяет их человек: и неорганическая и органическая материя. Со всею своею психическою деятельностью, подчинена одним и тем-же, общим для всей вселенной, принципам.
Поэтому с необходимою принудительностью вытекает следствие, по которому историческое развитие человечества, взятого в целом, должно протекать некоторым, вполне закономерным, образом, по равнодействующей всех действующих на человечество внутренних сил социального порядка и внешних сил окружающей природы.

Теория физических основ исторического процесса позволяет констатировать факт наличия известного рода ритма в психической деятельности всего человечества и периодических колебаний в ходе всемирно-исторического процесса, как выражения этого ритма. Следовательно как совокупная жизнь всего человечества, так жизнь индивидов подчинена строгим и неизменным законом ритма, которые могут быть обнаружены при помощи исследований, охватывающих своим материалом деяния больших человеческих масс и большие промежутки исторического времени.

Разнообразные явления и события всемирной истории человечества, в свете излагаемой здесь теории, приобретают новый смысл и новое значение.

Чрезвычайно важным и в чисто научном и в практическом отношении является установление того факта, что исторические и общественные явления наступают не произвольно, не когда угодно, не безразлично по отношению ко времени, а подчиняются физическим законам в связи с физическими явлениями окружающего нас мира и могут возникнуть только тогда, когда этому будет благоприятствовать вся сложная совокупность взаимодействия политике экономических и других факторов в мире человеческом и физических факторов в мире неорганической природы. Благодаря закономерности, которой подчинено течение событий во времени, всякое явление в жизни отдельных сообществ или в международной жизни всего человечества, получает известное о6ъяснение, возвышающее историю до степени точных дисциплин, наделенных законами.

Мы уже говорили выше. что наука есть знание об измеримом. Сделать историю наукой, а не "условной сказкой", освободить ее от метафизики, от произвола субъективизма, от всего несоизмеримого, дать ей, а равно и сестре ее социологии измерительные единицы и законы - вот прямая задача ближайшего будущего.
На пути к этому, даже при первых опытах, м. б., слабых и недостаточных, нам становятся ясными изменения и градации настроения народных масс и связанные с ними военные или политические события. Мы видим, что все они являются не случайными, а, наоборот, подчинены законам, принуждающим массы человечества, при наличии располагающих причин, к строго определенным поступкам. Так, мало-помалу, точные науки начинают проникать в хаос истории, измерять ее единицами отсчета исторического времени, имеющими равновеликое значение и объяснять явления, совершившиеся в очень отдаленные эпохи. История превращается в науку о живом, о необходимом, о близком. События, покрытые многовековой пылью, оживают снова и начинают жить интенсивно и значительно. Для нас делаются понятными каждое историческое лицо, каждое историческое явление. Все они происходили под непосредственным влиянием тех-же периодических возмущений или успокоений в природе земли, которые происходят ныне и будут происходить, по всему вероятию, в далеком грядущем человечества. Теперь истории отводится место не рядом с природою, а в ней самой, как об этом говорил еще Карл Риттер (К. Ritter).
Поэтому для изучения истории, по нашему мнению, необходимо будет создать другие методы, чем те, которые были приняты доныне. Углубленная и всеобъемлющая постановка вопроса вскрывает целый ряд фактов, больших к малых, требующих самого тщательного научного анализа. Значительную часть их мы, по мере сил, рассматриваем в других наших трудах. Поэтому здесь считаем необходимым лишь бегло остановиться на тех пунктах, которые настоятельно требуют освещения, изучения и разрешения.

Из вышесказанного легко было сделать заключение о том, как поразительно гибко исторические события, совершаемые массами, следуют за повелительными приказами нашего светила.
Стихийные изменения процессов на солнце так или иначе влекут известное изменение материальных процессов в органах высшей нервной деятельности, и эти последние нарушает линию поведения всего человечества, ту линию, которую мы называем историческим процессом.

Поэтому возникает вопрос: уж не в кабале ли мы у солнца, не в рабстве ли у его электрических сил? Если хотите- да, но кабала наша относительна, и мы сами можем управлять цепями, одетыми на наши запястья и работами, предназначенными нам к исполнению.

Солнце не принуждает нас делать то-то и то-то, но оно заставляет нас делать что-нибудь. Но человечество идет по линии наименьшего сопротивления и погружает себя в океаны собственной крови.

Как мы видели ранее, максимум солнцедеятельности способствует возбуждению и объединению масс во имя выполнения какой-либо всеобщей потребности, выдвинутой экономическими и др. причинами. В этот период появляются вожди, полководцы руководители и начинаются массовые деяния: войны, восстания и т. д. Однако все эти движения не являются чем-либо необходимым: все зависит от предшествовавших им событий. Так, например, если до периода максимальной возбудимости уже велась война, то общее возбуждение может вылиться в формы стремления к миру-миру во что бы то ни стало. Заключение мира в III периоде цикла не есть исключение из данной теории; наоборот, в этом случае оно явилось в итоге того же проявления масс, всеобщего требования масс. История знает отличные примеры массовых возбуждений в период максимума, не имеющих ничего общего с кровавыми событиями, а именно: религиозные движения, паломничества, расцвет парламентаризма, локализация общественного внимания на судебных процессах, реформах, сооружениях и т.д. Это дает повод лелеять прекрасную надежду на то, что грядущая культура отыщет пути гуманного использования массового подъема при посредстве предварительной пропаганды какого-либо общественно-важного и интересного дела, и выполнения его в период максимальной возбудимости. Тогда коллективное театральное искусство, коллективное художественное творчество, с участием масс народа, научные экспедиции, спортивные состязания, организации грандиозных сооружений, городов, каналов и пр. должны будут сменить кровавые бойни человечества.
Легко заключить, какую важную роль играет пропаганда или наличие в массах какой-либо идеи. В кратком очерке II периода цикла мы указали, что в большинстве случаев именно в этом периоде зарождаются те или иные идеологические направления в массах, которые обусловливают собою течение всего цикла, выявляясь в виде народных движений в период максимальной возбудимости. Жизнь идей в массах в течение II периода цикла- вот, что должно интересовать каждого государственного деятеля.
Действительно, если будет дана и привита идея, охотно воспринимаемая массами, как выражение их желаний данного момента, дело правительства будет выиграно, ибо массы будут с ними. Гармоническое равновесие народа и правительства будет соблюдено. Но, если среди государственных мужей, дающих тон и направление всем аппаратам страны, будет разногласие, если они не сумеют психологически-искусно подойти к массам и внести в их среду идеи, знаменующие собою их чаяния и потребности, наконец, если будет плохо функционировать тот или иной механизм, обвиняющий массы, правительству никогда не удастся добиться точного осуществления своих целей. Взаимоотношения правительства и народа подвержены колебаниям в зависимости от периода пятнообразовательной деятельности.
Став на такую точку зрения, можно понять подлинное значение официальной прессы и политической литературы вообще. В моменты максимального возбуждения, когда чувствительность к восприятию идей достигает высшей степени, бывает иногда достаточно малейшего колебания политической конъюнктуры, чтобы подорвать старый и породить новый объект общественного сосредоточения и тем самым видоизменить настроение масс и привести их к другим решениям, к другим политическим итогам. Мы еще не знаем, но смеем предполагать, что движение идей и учений, обращающихся в массах, находится в известном соотношении с постепенными изменениями влияния рассматриваемого здесь космического фактора. Сравнительное изучение данного вопроса позволило бы установить законы их эволюции и разрешить одну из интереснейших и важнейших проблем социологии. Не лишен научного значения также вопрос о том, не находятся ли всевозможные проявления интеллектуальной и социальной деятельности человечества в зависимости от целого ряда воздействий космического фактора и даже от определенного числа их. Нет ничего невероятного в допущении, что наличие периодически действующего фактора обусловливает собою ряд таких явлений, которые хотя и не имеют точных границ во времени, но периодичность которых может быть обнаружена путем тщательных изысканий.1).

Таким образом, значение данной теории должно рассматриваться с точки зрения государствоведения. Она указывает государственной власти методы действия, согласные с психическим состоянием масс, находящихся в зависимости от колебаний электрической энергии солнца. Величайшие ошибки и неудачи правителей, полководцев, вождей народа часто могли быть вызваны тем, что они, не сообразуясь с состоянием психического предрасположения масс, либо требовали от них выполнения невозможного, не соответственного с состоянием их психики, либо ошибочно расчитывали на их поддержку в то время, когда массы были лишены связующего их единства, внешние факторы не начинали оказывать на них свое влияние или последнее уже оканчивалось.

Из этого допущения, имеющего веские основания, не трудно сделать вывод о тех горизонтах, которые открываются для вождей народа, дипломатии стратегии и пр. Не боясь впасть в дух фантастических романов, можно было бы сказать, что да не будет отныне более ложных шагов, неудачных попыток, незакономерных
стремлений!
---------
1) Неоднократно пытались найти и определить эти постоянные для всех культур и народов принципы периодов, начиная с сочи нения Джиамбаттиста Вико (Vic'0,1668Ч1744): "Priucipi di una scienza nuova intorno alia commune natura delle nazioni" (1726) И кончая Трудом Оттокара Лоренца (Ldrenz, 1832-190-1): .Die Geschichtswissenschaft in ihren Hauptriehtungen und Anfg- abcn kritisch erortert" il886) и смелыми концепциями нашего современника Ч. Освальдта Шпенглера В его КНШО: "Der Untergang des Abendla-ndes" (1920).

Государственная власть должна знать о состоянии солнца в любой данный момент. Перед тем, как вынести то или иное решение правительству необходимо справиться о состоянии светила: светел, чист- ли его лик или омрачен пятнами? Солнце- великий военно-политический показатель: его показания безошибочны и универсальны. Поэтому государственная власть должна равняться по его стрелкам: дипломатия- по месячной, стратегия- по суточной. Военачальники перед каждым боем должны знать о том, что делается на солнце.

Следовательно, ближайшие ветви историометрии должны стать одними из важнейших опытных наук государствоведения, и астрономия- прикладной наукой.

Время до историометрического понимания общественных явлений может быть, по справедливости, сравнимо с теми отдаленными эпохами, когда мореплаватель не знал еще компаса и не научился различать направления по звездам. Его хрупкий корабль произвольно влекла водная стихия, и он не знал, куда надлежит повернуть руль, что-бы не блуждать по волнам, подвергая себя ежеминутной опасности.
Разграничение всей истории на циклы - единицы отсчета исторического времени имеет целью, как мы уже видели выше, сравнительное изучение четырех основных частей каждого цикла и вывод законов поведения больших человеческих масс. В цитированном ранее труде я показываю, на основании известных данных, возможность установления таковых законов. Конечно, для этого отнюдь не достаточно хотя бы самого детального анализа всеобщей истории. Необходимы еще непосредственное наблюдение и изучение поведения масс во всех государствах земли с точки зрения основ, бегло изложенных здесь.
Тогда, когда законы эти будут установлены эмпирически, тщательно проверены и обращены в казуальные, путем введения причинных связей, человечество приобретет новое знание- предвидение ближайшего будущего. Это знание пока свойственно лишь одним точным наукам, предустанавливающим весь ход того или иного явления. Легко заключить о тех величайших последствиях, которые вытекают из осуществления
изложенного: tantum possumus quantum scimus.

Тогда же откроется возможность прогноза ближайшего будущего, как по отношению ко времени, так по отношению к качеству и интенсивности военных или политических событий, чего до сего времени не давало ни знание истории, ни мудрость государственных мужей. Теперь в наших руках имеется простая, но действенная схема: бушует природа солнца и Земли - волнуются и люди; успокоилась природа солнца и Земли - успокоились и люди. Поэтому политические деятели или полководцы не должны питать надежд на возможность того или иного события. Они должны знать, что действительно явится с тою непреложною необходимостью, которою характеризуются явления в физическом мире, в полной независимости от личных надежд или государственных планов.

Не одна только область военных или политических наук выиграет от изучения поведения масс по периодам солнцедеятельности. Установление законов, управляющих каждым периодом, повлечет за собою пересмотр многих сторон человеческой жизни и установление твердых рамок для многообразной коллективной и индивидуальной деятельности. Тогда явится возможность в целях большей продуктивности работ, установить нормы и формы деятельности для каждого индивида в области его специальной профессии. Такое разграничение человеческой жизни по часам солнцедеятельности, м. б., даст человеку способ взять от своей психики максимум ее энергии. Тогда же должны будут в корне видоизмениться методы воспитания, образования и профессионального труда.

Мало того, мы убеждены в том, что дальнейшее изучение влияния космических и связанных с ними геофизических факторов на поведение людей, должно будет открыть самые обширные горизонты для изумительно любопытных исследований. Быть может, вечные и повседневные эпизоды в жизни отдельных человеческих групп, семей, родов, обществ, не говоря о народах, нациях, государствах, стоят в прямой связи с тем или иным воздействием этих факторов.

Раздор и согласие в семьях, ассоциациях, товариществах; бурное или мирное течение парламентских заседаний, на которых обсуждаются государственные вопросы первостепенной важности, приводящие страну к тем или иным решениям; разгар битв или перемирие на фронтах войн или революций - все они, в среднем, зависят от данного состояния центрального тела нашей системы, от изменений, вносимых им в физическую среду Земли.

Колебания в личной жизни индивидов в той или иной степени подчинены ходу периодической деятельности солнца иди даже вызываются ею. Это особенно ясно и отчетливо сказывается в жизни великих государственных деятелей, государей, полководцев, реформаторов и т. д. Стоит взять биографию любого из них, чтобы убедиться в постоянном соотношении между жизнью данного лица и изменениями в ходе синхроничной кривой относительных чисел Вольфа. Это - факт, достойный изумления внимания, и изучения.

Возьмем для примера жизнь Наполеона 1-го, мутившего Европу в течение столь долгого времени. Оказывается и он, этот великан личного произвола, с точностью и покорностью должен был подчиняться в своих деяниях неумолимому влиянию космического фактора. Так разгар его деятельности может быть отнесен к эпохе максимума солнцедеятельности; наоборот, минимум военно- политической деятельности корсиканца совпадает с минимумом пятнообразования. Это ясно сказывается в период с конца 1809 г. по начало 1811 г., когда по таблице Вольфа мы имеем минимум пятен и Наполеоном не было предпринято ни одного завоевательного похода, лишь сделан ряд бескровных приобретений, и сам Бонапарт нашел в эту эпоху время, чтобы подумать pro domo sua. Этот же период был апогеем его мирного самодержавия и временем спокойной кабинетной работы.
Между тем, год предшествовавшего максимума (1804) выдвинул имя Наполеона на недосягаемую высоту славы и венчал его императорской короной, а год последующего максимума (1816) водворил его на о. Св. Елены. Консульство Наполеона началось точно в минимум солнцедеятельности (1799), когда революционные массы Франции притихли, и в честолюбивом артиллерийском офицере могли свободно воспламениться абсолютистские наклонности.

Отсюда легко понять, какое величайшее значение для многих общественных наук должно иметь всестороннее исследование затронутого здесь вопроса; решение последнего может повлечь коренную ломку самых различных, укоренившихся в среде человечества, сторон общественной жизни. Его решение немедленно должно будет отразиться на юриспруденции, дипломатии, труде, художественном и научном творчестве, не говоря конечно, о военных или политических отраслях знания.

Мы отнюдь не претендуем на безусловную достоверность и тем менее категоричность наших соображений и высказываний по данному предмету. Они должны только показать, что объективное изучение связи между одними и другими явлениями природы, которые до сих пор считались независимыми друг от друга, может пролить свет на самые разнообразные случаи психической и общественной жизни человека.
Конечно, ни одна истина не получается сразу, как deus ex machina; целый ряд разнообразных, иногда взаимопротиворечащих и взаимоисключающих гипотез и теорий предшествует ей. Даже в такой науке, как в "царице наук" - астрономии, мы встречаем диаметрально противоположные по существу мнения важнейших астрономических вопросах; это особенно рельефно сказывается по вопросу о строении Марса.

Но задача синтетического суждения в том именно и состоит, чтобы без страха и боязни перед судом слепо-предубежденной, подчас невежественной критики вступать на путь широких обобщений и находить зависимость между явлениями, принадлежащими, как может показаться, к совершенно различным областям знания и жизни. К этим попыткам приводит совокупное знание философских, естественных и исторических дисциплин.

Поэтому, если с некоторыми положениями, бегло высказанными в этой работе можно не согласиться, то это только показывает, что всякой истине необходимо предшествует время исканий, опытов, несогласий, спора.

Мы уверены также в том, что найдутся скептики, которые, не дав себе труда детально ознакомиться с теорией и прочими нашими исследованиями, на которые данная теория опирается, будут отрицать, оспаривать ее. Но мы знаем, что голое отрицание всегда бесплодно. Сомневаться в чем-либо лучше, чем опровергать, ибо сомнения ведут к открытиям.

К ним же косвенным образом направляют нас и самые неудачные предположения, побуждая наш ум к исследованию.

В сфере точного знания открытия могут быть разделены на две категории.
К первой из них относятся те, которые представляют из себя добавления к ранее установленной истине, ее продолжение, расширение ее границ . Для проверки их требуется лишь известная доля терпения и вполне заурядный ум.
Но есть открытия , сопряженяые с коренною ломкою старых воззрений на природу того или иного явления . Для оценки такого открытия должен быть избран соответствующий ценитель с широким умственным горизонтом, своего рода рыцарь без страха и упрека, который, не боясь громких суждений невежд, мог бы отстаивать обнаруженные факты перед лицом удивленного и недоверчивого мира.

Такие рыцари встречаются не часто: история науки полна примерами обратного характера. Эти примеры встречаем всюду; в прошлом столетии их немало. В конце 1840 годов идеи о сохранении энергии встретили суровое отношение современников, а важнейший научный журнал Annalen d. Physik u. Chemie не принял знаменитого мемуара Гельмгольтца. Роберт Майер встретил массу неприятностей. И подобных фактов - тьма!

Мы полагаем, что благожелательное отношение к новой, в достаточной мере обоснованной, теории или к новому методу, есть неотъемлемый признак высокого ума, ибо он указывает на широту его интеллектуальной сферы и на способность самостоятельного мышления.

Большинство людей не наделены этими качествами: знание их таит в фундаменте школьные, раз и навсегда зазубренные правила и ум их не умеет отзываться с надлежащею чуткостью на вновь обнаруженные истины, которые им* всегда кажутся ложными и факты, приведенные в их подтверждение, простою случайностью или и того хуже - подтасовкою. Было бы вполне неосновательно думать, что приведенные в данной статье материалы выбраны с расчетом - произвести эффект. Вследствие новизны исследуемого вопроса, недоверия и удивления перед полученными выводами, мы предвидим подобные суждения. Также было бы неосновательно мнение о том, что наши кривые, которым, в самом деле, легко придать любой вид, преследуют туже цель и не соответствуют действительному положению вещей. Более доверчивые люди могут предположить, однако, что доказывая что-либо, человек, невольно стремиться выбрать для доказательства то, что ему необходимо отбросив все то, что мешает или вредит ходу доказательства.

Мы считаем своим долгом категорически отклонить подобные предположения и обвинения, и отсылаем каждого, кто не сочтет за труд проверить материалы, к нашему основному исследованию, цитированному во введении. О этой стороны мы считаем вопрос исчерпанным в положительном смысле, несмотря на дополнения и исправления, которые могут последовать при будущих работах в этом направлении (ибо наши работы еще отнюдь не закончены), но которые лишь в ничтожной степени изменят конфигурацию упомянутых кривых. Вероятность достоверности основных положений исследуемого вопроса настолько велика, что не оставляет места для принципиальных возражений. Мы не переоцениваем результатов наших работ и смотрим на свой труд, как на первый скромный почин, который может вызвать более глубокие и совершенные исследования.

Однако, как бы ни были удачны возражения сделанные нам, как бы ни были они убедительны и даже подкреплены соответствующими доводами мы все же имеем полное основание думать, что никакая диалектика, как бы талантлива она ни была, не в состоянии умалить выводов, базирующихся на фактах, числовых отношениях и на новейших завоеваниях науки. Эти завоевания, повторяем здесь еще раз, требуют точного и лишенного всяких метафизических предпосылок объяснения всех явлений природы, включая в них и человека с его многообразною душевною деятельностью. А в сфере точных наук ничему не следует поражаться,, ничего не отрицать a priori и ничем пренебрегать. История научной мысли изобилует примерами грубых ошибок. Вспомним хотя-бй виднейшего философа и ученого прошлого века Огюста Конта (Auguste Comte), который за несколько лет (в 1842 г.) до гениальных работ Бунзена и Кирхгофа (Bunsen, Kirchhoff) в своем трудо ДCours de philosohie positive" отрицал возможность когда-либо точно узнать химический состав небесных тел.
Наука медленными шагами движется вперед, вскрывая закономерность во всех проявлениях органического и неорганического мира.

Еще не настало время подчинить точным законам и обьять одною общею универсальною теорией социальную эволюцию человечества, как это сделано для тел солнечной системы, но надо верить, что это время придет, как оно приближается уже для установления закономерности звездных движений, ранее считавшихся ничем не связанных между собою и произвольно совершающихся в бесконечности мирового пространства. И подобно тому, как целый ряд астрономов во многих уголках земли прилежно накапливает материалы о звездах в виде лучевых скоростей, собственных движений и расстояний звезд, так и ближайшею задачею, предстоящею ученым, является изучение влияния малейших колебаний в окружающей среде на настроение и поведение человека.
Для этих целей должны быть во всех государствах мира организованы специальные научные институты по точнейшему учету всех общественных колебаний и движений в их началах, развитии и в их видоизменениях.

Стачки на фабриках и заводах, забастовки, митинги, крестьянские волнения, проявления массового воодушевления, манифестации, эпизоды с участием толп н проч., не говоря, конечно, о более крупных событиях, должны подлежать точному учету, диагнозу и классификации. Методика этой работы в настоящее время вырабатывается нами1).

----------------
') См. имеющую выйти в свет работу: А. Л. Чижевский. "Необходимость создания международных
научных институтов по изучению влияния естественных факторов на поведение индивидов и
коллективов".

Из собранных данных будут строиться графики колебаний отдельных видов массовой человеческой деятельности в каждой стране, а затем и на всей земле.
Наконец, будут производиться сопоставления ежедневных данных различного рода массовой деятельности с ежедневными данными астрономии и метеорологи. Эти сопоставления должны будут вскрыть ту зависимость, которая существует между этими двумя феноменами-и таким путем дать доступ в область изучения законов, управляющих деяниями людей под влиянием космических и геофизических факторов.

В повсеместной организации таких институтов мы видим залог будущего благополучия всего человечества.

Мы должны помнить, что влияние космических факторов отражается более или менее равномерно на всех двух миллиардах человеческих индивидов, ныне населяющих землю-sol lucit omnibus, и было-бы преступно игнорировать изучением их влияния как-бы тонко и неуловимо с первого взгляда оно не было.
В 1927-1929 г.г. следует предполагать наступление максимума солнцедеятельности. Если допустить существование периода в 6О л. (Young) или в 35 л. (Lockyer), которые присоединяются к основному колебанию в 11 лет, то ближайший будущий максимум должен быть особенно напряженным (maximum maximbrum), ибо максимум 1870 г. отличался большою силою. По всему вероятию, в эти годы произойдут, вследствие наличия факторов социально- политического порядка, крупные исторические события, которые снова видоизменят географическую карту. Было бы очень желательно к этому времени подготовить возможность научного эксперимента в области исследования поведения человеческих индивидов и масс. Последнее же может быть
осуществимо только в том случае, если исследователи встретят сочувствие со стороны государства. Иначе столь важная для человечества сфера знания будет еще долгое время коснеть втуне, оставаясь никем не замеченной и не изученной. Может быть, понадобится много десятилетий упорного труда, прежде чем будут осуществлены замыслы ныне только проектируемые. Еще предстоит поработать много, и не нам придется собирать плоды с того дерева, которое нами посажено и взлелеяно.

Но таков удел работников науки: она приносит плоды не тем, кто готов за нее идти на смерть и, действительно, жертвует своей жизнью, а тем, кто относится к ней, если и без ненависти, то уже, наверно, без любви и сыновней преданности.
Но у тех, кто во имя науки готов претерпеть все лишения и все беды, годами голодая и ходя в лохмотьях, есть одно великое утешение, одна великая радость, стоящая всех благ и всех удовольствий земли, делающая их независимыми от людской пошлости и людских суждений, и возвышающая их: они ближе всего стоят к познанию сокровенных законов, управляющих могущественной жизнедеятельностью природы. Они уже познают ее внутренние механизмы, улавливают связи между валами и колесами и в неописуемом восторге приближаются к тому рычагу, один нажим на который способен немедля изменить распределение частей вечно работающего механизма и этим регулировать явления самой природы-явления, которые до этого момента двигались неисповедимыми путями. Они приближаются к возможности управлять великими событиями.

В единении сила! Мы верим, что всемирная солидарность ученых поможет преодолеть все трудности и сломать все преграды во имя защиты жизни на земле и ее преобразовании.

Когда человек приобретет способность управлять всецело событиями своей социальной жизни, в нем выработаются те качества и побуждения, которые иногда и теперь светятся на его челе, но которые будут светиться все ярче и сильнее, и, наконец, вполне озарят светом, подобным свету солнца, пути совершенства и благополучия человеческого рода. И тогда будет оправдано и провозглашено: чем ближе к Солнцу, тем ближе к Истине 1).

Ноябрь 1922 г., допол. 1923 г.

Приношу глубочайшую благодарность Директору Полиграфического Производства М. П. Абаршалину эа чрезвычайно любезное предоставление возможности набрать и напечатать предлежащую статью, затем Директору Троицко-Кондровской и Полотняно Заводской фабрик А. В. Кайяцу и Председ. Фабричного Комитета Кондровской фабрики А. И. Комкову за отпуск необходимого количества бумаги Наконец, не могу не вспомнить с горячею и искреннею признательностью Г.Д. Пейджа, и И. Д. Смирнова, а также Ю. Ф. Измайлову,' Р. В.Чалова и заведывающего Иностранным Отделом Академической библиотеки Б П. Блументаль, давших мне право пользования в течение последних лет книгами и проч. пособиями в полном объеме из вверенных им книгохранилищ.

Введение . Часть I . Часть II . Часть III . Часть IV . Часть V